Исторические памятники Истаравшана.
«Ура-Тюбе, составляющий один из главнейших оплотов власти эмира в Средней Азии, пал… Можно надеяться, что падение этого столь важного для Бухары пункта будет иметь весьма большое значение не только в виде упрочения нашей власти в Средней Азии, но и весьма благотворно в видах общего умиротворения края»
Генерал Романовский.
Истаравшан является одним из древнейших городов Таджикистана. В 1954 году при археологических раскопках на окраине города найдена крупная удлинённо-треугольная по очертанию пластина из чёрного сланца.
Пластина относится к мустьерскому времени древнекаменного века и имеет возраст около 100 000 лет. По письменным источникам и некоторым археологическим данным известно, что в VI - IV в.в. до н. э. в связи с развитием ремёсел и торговли в оседлых среднеазиатских областях наряду с мелкими сельскими поселениями, возникли крупные населённые пункты городского типа.
Столицей Уструшаны был самый крупный город области - Бунджикат, который большинством исследователей на основе крупных письменных источников и археологического обследования помещается в районе нынешнего города Истаравшан.
Впервые город под названием «Уротеппа» упоминается у историка Абдураззака Самарканди (1413 - 1482 г.г.). В его труде «Матла ас-саъдайн ва мажма ал-бахрайн» («Место восхода двух счастливых созвездий и сливание двух морей») описываются события 1409 - 1410 г.г. о принятых Улугбеком мерах по наказанию или назначению разных особ за достойные их должности, а также о том, что сам хан направился на одну из летовок Ура-Тюбе («Уратеппа яйлоки»).
В конце XV века город находился под властью тимуридского правителя Султана Махмудхана. В его ярлыке, датированном 1449 г., Ура-Тюбе назван «Уротеппа». Во второй половине XVIII в. Ура-Тюбинское владение усиливается и приобретает независимость. Во главе его становятся хакимы из узбекского племени юз. В состав владения, кроме г. Ура-Тюбе, в это время входили города Пенджикент, Ходжент и Джизак, укрепленные пункты Заамин, Ям и Hay.
По преданию, даже один из кварталов Ташкента платил дань ура-тюбинскому беку Кулику. Город-музей, древний центр торговли, ремесел и промыслов, один из древнейших городов Центральной Азии, которому в 2002 году исполнилось 2500 лет, расположен в 73 км от города Ходжента.
В 1954 году при археологических раскопках на окраине города найдена крупная удлиненно-треугольная по очертанию пластина из черного плотного сланца. Пластина относится к мустьерскому времени древнекаменного века и имеет стотысячелетнюю давность.
По письменным источникам и некоторым археологическим данным известно, что в VI - IV вв. до нашей эры в связи с развитием ремесел и торговли в оседлых среднеазиатских областях наряду с мелкими сельскими поселениями, возникли крупные населенные пункты городского типа.
Помимо Самарканда в Средней Азии того периода существовали и другие города. Одним из них был нынешний Истаравшан, а в прошлом Кирополь (Курушкада), названный так по имени основателя персидской державы Кира-Куруша (529 - 559 г.г. до нашей эры).
Кирополь обязан своим происхождением росту ремесленного производства и торговли. К тому времени, когда Александр Македонский завоевал Среднюю Азию (IV в до н. э.), Курушкада была уже большим, хорошо укрепленным городом.
В его обороне приняли участие 18 тысяч человек. Жители Кирополя оказали ожесточенное сопротивление войскам Александра Македонского. Тогда он подтянул к городу много войск. Захватчики ввели в действие стенобитные машины.
Но и они не помогли. Только хитростью удалось воинам Александра Македонского небольшим отрядом проникнуть по сухому руслу реки и открыть ворота. Жители города продолжали мужественно защищаться, однако из-за недостатка воды они не смогли долго продержаться.
Именно здесь, у стен города, Александр Македонский впервые получает ранение. Из-за частых восстаний город был разрушен по приказу Александра Македонского. Позже под разными названиями город упоминается в различных источниках.
Одно из них - Устурушана. Она занимала территорию между Гиссарским хребтом на юге, Голодной Степью и Сырдарьей на севере. Уструшана граничила на западе с Согдом, а на востоке с Ферганским округом Аспара (ныне Исфара).
Если это перенести на административную карту, то Уструшана включала в себя территорию нынешних районов Истаравшан - Нов, Дж. Расуловский, Ганчинский, Айнинский и Горную Матчу Согдийской области Республики Таджикистан, Хаваст, Заамин, Джизах и Фариш Самаркандской области Республики Узбекистан, а также Лайлакский район Ошской области Республики Кыргызстан.
Столицей Уструшаны был самый крупный город области Бунджикат, который большинством исследователей на основе совокупных данных письменных источников и археологического обследования помещается в районе средневекового и нынешнего города Истаравшан.
В конце XV века город находился под властью тимуридского правителя Султана Махмудхона. В его указе (ярлыке), датированном 900 г. (1449 г.) город называют - Уратюбе. В 40 - 50 г.г XVIII века здесь образовалось самостоятельное Уратюбинское феодальное владение.
В его состав входили города Худжанд, Джизах, Пенджикент, укрепленные пункты Замин, Ем, а также населенные пункты в верховьях реки Зарафшан, Матча и Фалгар. В VI веке до н.э. город был укреплён тремя рядами стен, имел цитадель, окруженную стенами, длина которых составляла шесть тысяч метров, и славился своими ремеслами, искусными мастерами и выгодными торговыми сделками.
Некоторые ученые полагают, что в I – II в.в. до н.э. и I – II в.в. нашей эры Истаравшан был известен как Уструшана и входил в состав самостоятельной области Уструшана со столицей Бунджикат. Он являлся важным коммерческим центром, отсюда вели дороги к Ходженту, Бухаре, Самарканду, Ферганской долине.
В годы арабского владычества Истаравшан, а он стал провинцией Халифата в 822 г., был широко известен на мусульманском средневековом Востоке как торговый и культурный центр.
Здесь получили развитие новые типы архитектурных сооружений ислама (мечеть, медресе, мавзолей, минарет и др.), основанные на развитии портально-купольных конструкций.
В XIII веке поступательное развитие Истаравшана было прервано нашествием войск Чингис-хана в Центральную Азию, они грабили и истребляли местное население, в результате чего многие поселения превратились в руины, ирригационные системы пришли в негодность, города опустели.
В конце XIV века, когда набирала силу могущественная империя Тимуридов со столицей в Самарканде, и Мавераннахр переживал небывалый расцвет, вновь появились исторические сообщения о городе, но теперь его именовали как Ура–Тюбе.
Впервые город под названием Уротеппа упоминается, - пишет автор книги «История Ура-Тюбе» Ахрор Мухторов, - у таджикского историка Абдураззока Самарканди (1413 – 1482 г.г.).
В его труде «Матла-и Саъдайн ва можма и бахрайн» («Место восхода двух счастливых созвездий и слияние двух морей») описываются события 812 г.х. (1409 – 1410 г.г.) о принятых Улугбеком мерах по наказанию или назначению разных особ за достойные их должности, а также о том, что сам хан направился на одну из летовок Ура-Тюбе («Уратеппа яйлоки»).
В конце XV века город находился под властью тимуридского правителя Султана Махмудхона. В его указе (ярлыке), датированном 900 г.х. (1449 г.) Ура-тюбе назван «Уротеппа».
Это название упоминает и в труде Мухаммади Солеха (1455 – 1535 г.г.) и в «Бабур-наме» Бабура. Это может означать, что в ХV в. город и отдельные местности, относящиеся к его территории, носили это название.
Поэтому можно предположить, что настоящее название город Ура-тюбе носит с XIV в. Новое название города стало общеупотребительным и название Уртепа или Уротеппа стало известно далеко за его пределами.
В XVI веке Мавераннахр (вместе с ним и Ура–Тюбе) потерял свое важное значение и престиж в результате образования нового государства, управляемого династией Шейбанидов, со столицей в Бухаре. Транзитная торговля из Индии становилась монополией других стран.
В XVIII веке Ура–Тюбе вновь получил развитие. Именно в это время были укреплены цитадель и стены крепости, реставрированы старые и возведены новые фортификационные сооружения, способные выдержать атаки многочисленных кочевых тюрко–монгольских племен, которые беспрерывно атаковали город.
Городская территория занимала в то время 527 гектаров, на которых располагались древняя цитадель, мечети, медресе, шесть бань, много чайхан.
В 40 - 50 г.г. XVIII века здесь образовалось самостоятельное Уротеппинское феодальное владение. В его состав входили города Худжанд, Джизах, Пенджикент, укрепленные пункты Заамин, Ем, а также верховья реки Зарафшан, Матча и Фалгар.
В начале XIX века Уротеппинское владение потеряло ряд территорий, которые были захвачены Бухарским и Кокандским ханствами. 2 октября 1866 года начался штурм города Уротеппа.
По случая Победы, генерал Крыжановский 3 октября издал приказ, в котором говорилось: «2 октября бухарская крепость Ура-Тюбе, весьма важная для нас во всех отношениях, после восьмидневной осады, взята штурмом. Гарнизон защищался упорно».
О значении города Уротеппа генерал Романовский, командовавший войсками при штурме города, писал: «Ура-Тюбе, составляющий один из главнейших оплотов власти эмира в Средней Азии, пал…
Можно надеяться, что падение этого столь важного для Бухары пункта будет иметь весьма большое значение не только в виде упрочения нашей власти в Средней Азии, но и весьма благотворно в видах общего умиротворения края».
Вторая половина XIX века в истории Уротеппа характеризуется установлением царской власти в Средней Азии, коренным образом отличающейся от порядков предыдущих периодов истории.
С другой стороны, это положило конец междусобным феодальным войнам и переходу Уротеппинского владения из рук в руки, способствовало развитию земледелия, ремесленному производству и торговли. Однако положение ремесленников мало отличалось от положения крестьян. Их заработка едва хватало на обеспечение семьи и покупки сырья.
После присоединения к России были сохранены прежние границы Уротеппинского владения. В 1887 году Уротеппинский район перешел в состав вновь образованной Самаркандской области.
В конце XIX и в начале XX веков Уротеппа оставалась одним из центров ремесла и торговли, садоводства и огородничества. По сведениям 1878 г. под садами и огородами здесь было занято 676 десятин, под виноградниками - 792 десятин земель.
Академик академии наук Таджикистана Ахрор Мухторов в своей книге «Очерк истории Ура-тюбинского владения в XIX в.» приводит любопытные сведения о первом винзаводе.
Царские власти смотрели на Уротеппинский район, помимо всего прочего, как на базу по производству вина. В 1985 г. от проливных и частых дождей здесь сгнило много винограда. С 792 десятин его было собрано 84897 пудов.
В том же году в Уротеппа вступил в строй винодельческий завод Е. С. Степанова, получающий по 1800 ведер вина в год. В 1882 г. в Уротеппа один из местных баев построил кирпичный завод.
После завоевания Средней Азии Россией в Уротеппа, по сведениям 1871 года имелись 4 медресе и 19 школ, где обучались 477 учеников, в основном, сыновья купцов, должностных лиц местной администрации и состоятельных людей.
В 1886 году, до вхождения в состав России в Ура-Тюбе сменились 17 правителей (некоторые из которых управляли не более недели). На город в этот период было совершено 50 набегов с грабежами и угоном населения.
В конце XIX века в Ура-Тюбе насчитывалось 68 мечетей, 16 караван-сараев, 5 маслобоен, 7 мельниц, 7 бань и множество базаров: пшеничный, морковный, мясной, дынный, скотный, рогожный, шерстяной, клеверный, по продаже хлопчатобумажных платьев, ниток, ватных халатов, пуха, ножей, соли и чая.
В начале XIX века Уратюбинское владение потеряло ряд территорий, которые были захвачены Бухарским и Кокандским ханствами. После присоединения к России были сохранены прежние территории Уратюбинского владения.
В 1875 году начали проводить телеграфную линию от Ташкента до Самарканда через Ходжент, Уротеппа и Джизах. В 1888 г. в русско-туземной школе занимались 17 мальчиков. Была открыта и женская школа. Изменились культура и быт людей.
В 1887 году Уратюбинский район перешел в состав вновь образованной Самаркандской области. До наших дней в Истравшане сохранился ряд интересных исторических и архитектурных памятников.
Ещё одним примечательным историческим местом города является городище на холме Муг, где располагалась резиденция местного правителя. К сожалению, до наших дней сохранились лишь ворота с куполом и колоннами по бокам.
В 1898 г. в Уротеппа существовал приемный покой, аптека и военный лазарет, где работали в основном русские врачи и младший медперсонал. По некоторым сведениям, еще в 1908 году в Уротеппа существовала общественная библиотека.
Таким образом, несмотря на сильное сопротивление местной феодальной верхушки и реакционного мусульманского духовенства, на реакционную политику царизма, задерживающего экономическое и культурное развитие своей колонии, под влиянием передовой, мировой культуры, во второй половине ХIХ-го и начале XX века произошли большие изменения во всех областях жизни среднеазиатских народов.
Город становился одним из многонаселенных, динамичных центров нового государства. Расширялись жилые кварталы, благоустраивалась городская территория. Население снабжалось водой посредством арыков, подземных труб, колодцев.
Для того, чтобы обеспечить потребность местных жителей в водных ресурсах, в каждом квартале создавались рекреационные зоны с прудами и закрытые резервуары с водой.
В Средней Азии каждый найдёт что-то своё. Меломанам можно порекомендовать Кок-Джон или Сары-Джаз; людям с заниженной самооценкой определённо стоит посетить Ура-Тюбе, ну а вообще всем надо ехать в Хорасан, потому что там, наверное, должно быть хорошо.
Так я шутил ещё несколько лет назад, приезжая в пески Туркестана впервые. И тем не менее Ура-Тюбе (с 2000 года официальной стала таджикская версия Истаравшан, как у эстонцев Ревель всегда был Таллином) оправдывает своё название: совсем не маленький (57 тыс. жителей, а по общущениям в 2-3 раза больше), довольно шумный город - но с гостеприимством горного кишлака, где ты постоянно в центре внимания и все кругом тебе рады. Ну а если вы не любитель советской архитектуры - то Ура-Тюбе и самый интересный город Таджикистана.
На кадре выше - базарный ряд кузниц, и ключевой момент прогулки по Истаравшану у нас случился здесь, но об этом - позже, в следующей части. Пока же просто пойдём дальше. Вот такие в Истаравшане люди, и женщины здесь ходят с покрытыми головами, мужчины - в тюбетейках, а дети и молодёжь кричат "хэллоу!" да зазывают в гости. Но по сравнению с Югом здесь нет той агрссивной религиозности, вместо неё - спокойная патриархальность:
Сухое русло Аксу и лавки на мосту, как в средневековой Европе. У базара проспект идёт справа (по ходу нашего движения) от речки, но сразу за базаром перепрыгивает на левый берег:
Симпатичное здание спортивной школы на той стороне - совершенно не понятного возраста, "на глаз" я дал бы 1920-е годы, и если так, то интересно, что здесь могло быть тогда:
Погода и время суток на фотографиях с базара, как обычно, переменчивы - сюда ведут все дороги, и мы здесь были несколько раз:
Махалли подступают к проспекту справа. На самом деле Старый город, который я оставлю на следующую часть, девственная сельва его махаллей, лежит слева, западнее проспекта, за этими фасадами советских школ:
Школа с кадра выше обращена к проспекту вот такой композицей совершенно русского вида - и ведь за ней наверняка стоит своя история:
Дом напротив, у поворота. Пустота улиц на фотографиях обманчива - машины загораживают вид, поэтому я дожидался "окон". На самом деле Истаравшан - город очень оживлённый, на глаз я бы дал ему не 50 тысяч, а хотя бы 120. С окрестными кишлаками его население оценивается в 300 тысяч человек, но это тоже явный перебор.
А за поворотом из-за пятиэтажек показывается высокий минарет:
Обратите внимание на вывеску "Самарканд". На другом перекрёстке, одном из главных в городе, есть и кафе "Памир", и если первое скорее напоминает об отданной Узбекистану столице всея таджиков, то второе, вполне может быть, держат сами памирцы - хоть я и слышал, что в первые годы после гражданской войны они ненавидели северян, по прошествии лет две окраины страны забыли старую вражду на почве общей неприязни к кулябцам.
Минарет же принадлежит одному из центральных в Истаравшане ансамблю Хазрати-Шох ("Святой царь"), расположенному буквально во дворе многоэтажки с "тематически" оформленным торцом:
Во дворе - четыре постройки разных эпох. Справа - большая и приземистая мечеть Намазгох (1891-93):
Из одного только названия которой можно понять, что за сотню лет Ура-Тюбе переполз на несколько километров восточнее - сейчас это самый центр города, но "намазгох" в Средней Азии назывались загородные мечети для самых многолюдных богослужений на открытом воздухе, так что молящиеся по праздникам занимали поле от этих айванов до берега Аксу, ныне занятое проспектом и пятиэтажкой:
Намазгох устроена примерно так же, как и большинство мечетей Истаравшана - приземистая и невзрачная постройка с расписными потолками и капителями колонн:
Что здесь аутентично с конца 19 века - боюсь даже предполагать, уж слишком размыта в Средней Азии грань между историей и современнстью:
В тёмном зале мечети начиналась молитва. Мулла очень дружелюбно попросил меня смотреть и уходить побыстрее, пока не подошла основная часть народу:
Вроде бы в те же 1890-е годы построен и минарет с вязью кирпичных орнаментов. Так строили в домонгольской Средней Азии, но до Нового времени этот стиль сохранился в Ферганской долине. Других высоких минаретов я в Истаравшане не припмоню, так что вполне может быть, что и этот строили мастера откуда-нибудь из Коканда.
У подножья минарета - маленький мавзолей-"матрёшка", построенный в 18 веке вокруг более старого мавзолея Худояра Валами 17 века как усыпальница знати Ура-Тюбинского бекства. И может быть поэтому здесь теперь подсобка - таджики точно знают, что в этом мавзолее покоятся тюрки:
Ну а посредине - самый маленький и новодельный, но самый чтимый в комплексе мавзолей Хазрати-Шох на могиле, по преданию, двоюродного брата арабского миссионера Кусама ибн Абасса, вокруг легендарного убежища которого выросла самаркандская . На самом деле здесь покоится скорее всего один из арабских полководцев, а легенда о Кусаме ибн Абассе (двоюродным братом которого был, вообще-то, пророк Мухаммед) появилась здесь с лёгкой руки Дильшод - ура-тюбинской поэтессы 19 века, после очередную войны попавшей в гарем кокандского хана.
Но в архитектурном смысле чтимый Хазрати-Шох - далеко не самый интересный ансамбль Истаравшана, однако красоты Старого города я, как водится, оставлю на следующую часть. Сейчас углубимся туда буквально на один квартал:
К мечети почти по соседству с Хазрати-Шохом, таджикское название которой я забыл, запомнив лишь русский перевод - Змеиный пруд: с её хаузом связана совершенно христианская легенда о змеях, которых изгнал молитвой некий праведник. Под зданием с колоннами - пара колодцев, из которых течёт чистая вода:
Но продолжим путь по главной улице. За улочкой, ведущей к Змеиному пруду, напротив Аллеи Героев - местный хукумат:
В сквере перед которым - ещё какие-то композиции. Мы вот над "глобусом Украины" смеялись, а в Узбекистане и Таджикистане такие глобусы - это почти официальный символ, который я бы интерпретировал как "таджикский гастрбайтер шагает по планете".
А майолика магазиначика напротив сообщает, что Истаравшану и вовсе целых 6100 лет. Не знаю точно, от каких дат его хозяева вычисляли такой возраст, но в принципе при желании и 120 тысяч написать можно - близ Ура-Тюбе археологи находили примитивные инструменты глубокого каменного века.
В основном же по проспекту у администрации тянутся новостройки гостиниц и торговых комплексов, по дворам которых течёт Аксу, где-то по течению подхватившая ожививший её русло ручей:
Здесь мы свернули с проспекта и начали подъём на Мугтепе:
На этом склоне располагалась в царские времена и русская слободка, но европейцев на 15-тысячный Ура-Тюбе приходилось дай бог если сотня человек. Однако даже у такой скромной община была глинобитная церковь, попавшая в "Туркестанский альбом" 1870-х годов:
Какие-то из домиков на этой улице, вполне может быть, остались от русского поселения:
Один из них - так точно. В описаниях дореволюционного Ура-Тюбе фигурирует больница с русским медперсоналом, но это домик куда больше похож на администрацию. Сейчас здесь в любом случае музей:
Выше пятиэтакжи с "Авророй" на одном из торцов, нарисованной явно от балды - силуэт революционного крейсера был абсолютно другим. Но большинство этих детей вряд ли видели хоть раз в своей жизни даже вёсельную лодку.
Детишек же кругом было как-то неописуемо много - судя по всему, при местной рождаемости школы работают в две смены, и вот с вечерних уроков и ученики и расходились по домам шумными стайками. От их хэллоукания я отмахивался что от мух, всем своим видом игнорируя такое внимание, порядком утомляющее в Средней Азии. Оля же была настроена куда благодушнее, и в очередной раз услышав заветное "хэллоу!" от поровнявшейся с нами компании мальчиков лет 10-11, с улыбкой спросила:
-Английские практикуете, да?
Мальчик, к которому она обратилась, не растерялся, и уж не помню с каких фраз завёл с нами разговор, так что путь на вершину Мугтепе мы продолжили в потихоньку редеющей компании школьников. Мальчика звали Камол, и по светлому лицу да безупречной русской речи с мянкими тажикским акцентом Ольга сразу признала в нём "умницу". В глазах его читался очень живой интерес, и ближе к вершине он просто засыпал нас вопросами о России, о путешествиях, о других странах, где мы не бывали, и ещё бог весть о чём. Надо сказать, о России знал не только понаслышке - несколько раз бывал в гостях у старшей сестры, которая училась и вышла замуж где-то "в Ленинграде". Самого Камола я толком не сфотографировал, но столь интеллигентны здесь конечно далеко не все:
Между тем, тропами и склонами, мимо новостроек и бараньих отар мы взошли на вершину Мугтепе. Здесь и стоял город, основанный Киром Великим, и под этими обрывами был ранен Александр Македонский. Теперь на древнем городище, как водится, лишь глина да бурьян:
Каменные ворота и глиняные оплывшие фундаменты остались, как я понимаю, от цитадели Ура-Тюбинских беков 18 века:
Здания, от которых остались фундаменты, ещё стояли в 1870-е годы, а потом скорее обезлюдели да оползли серой глиной по склону - эпоха войн кончилась, и жить стало комфортнее не на защищенном холме, а в низинке поближе к ручью и колодцу:
Ниже крепостных ворот - площадка с памятником кому-то конному и царственному, скорее всего Исмаилу Самани, но может быть, например, Киру Великому? Таблички на памятнике нет, а местные сами точно не знают:
Среди домиков на склоне левее Мугтепе - то ли мавзолей, то ли мечеть:
Почти под ногами - тот старинный домик, занятый музеем:
Правее - бескрайний простор махаллей Старого города за новостройками главной улицы:
Здесь же и Хазрати-Шох, панно на другом торце той же пятиэтажки да маленький киоск с гирляндами сырого мяса, не мне одному попадавший в кадр :
Увы, в отличие от Бухары, Хивы и даже Самарканда панорама Старого Ура-Тюбе почти напрочь лишена вертикалей - как уже говорилось, мечети здесь в основном невзрачны и приземисты, без минаретов, куполов или широких фасадов. Выделяются лишь золотые купола мечетей-новостроек да огромная Кок-Гумбаз ("Голубой купол") 16 века:
А горы на заднем плане - начало Туркестанского хребта. Сам Истаравшан лежит примерно в километре над уровнем моря, и это хорошо ощущается - когда на следующее утро испортилась погода и над Худжандом ходили фактурные тёмные тучи, в Истаравшане те же тучи лежали на земле промозглым густым туманом.
Хорошо заметные "ворота" двух холмов на кадре выше ограничивают старый город с севера - местоположение Ура-Тюбе определила естественная крепость. Вид с валов цитадели:
Пятиэтажки на склонах... но в таком городе колоритны даже микрорайоны:
Кварталы напротив них, у дороги к древнему кишлаку Ругунд:
А прямо под горой забавная стилизация под дореволюционку. А может и не стилизация, а например та самая построенная русскими больница?
Камол, через полчаса прогулки по Мугтепе оставшийся с нами один, долго уговаривал нас пойти к нему в гости ночевать. Я колебался: с одной стороны, мне хотелось успеть в Худжанд, где была забронирована гостиница, с другой - можно было сэкономить денег да посмотреть изнутри ещё один дом чужого народа, но с третьей - у мальчика не было своего мобильника, он мог нас привести только без разрешения родителей, и те конечно нас не погонят, но и вряд ли будут рады непрошенным гостям. И всё-таки в итоге я согласился, отчасти попросту уступив напору Камола, пропустившего не 3, а все 33 отказа. Его дом - за горой, но прямо на главной улице, куда мы в сумерках спускались по закоулкам. За Мугтепе торгуют с машин диким камнем:
Придя к изукрашенным воротам нового и ухоженного дома, Камол позвонил в дверь, но никто долго не отзывался. Мы уже думали идти, но он сказал, что сейчас зайдёт "через магазин" и откроет ворота, и было побежал к дверям минимаркета рядом, когда мы услышали скрип засова. Нам открыла его старшая сестра (как я понял, в семьё он был единственным сыном), и вскоре мы уже располагались на циновках в гостевой комнате. Камол оказался мальчиком из весьма обеспеченной пожалуй что даже не по местным. а и по нашим меркам семьи - каре их дома вокруг сада раскинулось пол-квартала, от ворот вела роскошная белая лестница, сужающаяся кверху, а частью усадьбы, как уже говорилось, был выходящий на главную улицу магазин. Ужин мы не начинали довольно долго - ждали возвращения Камолова отца. Последний оказался крупным, солидным, но тоже очень интеллигентным человеком с отчётливой проседью в волосах. Он нашим визитом явно был не доволен, но естественно старался этого не проявлять, мы же старательно делали вид, что не замечаем. Когда дело дошло до кухни, и я упоминул между делом курутоб как самое интересное таджикское блюдо, хозяин дома авторитетно поправил: "Не таджикское, а кулябское". На кулябских, которые "выгнали наших из Душанбе и превратили его в кишлак, коров держат на балконах", он явно имел зуб, и я подумал, что возможно при Советах у него была в Душанбе неплохую должность и ещё более радужные перспективы, но всё отняли война и последовавший за ней передел сфер. Ещё раньше у нас зашёл традиционно среднеазиатский разговор о семье и детях, и я сказал, что детей у меня нет, готовясь к поучениям о том, почему это неправильно, но отец Камола к моему удивлению спокойно ответил, что он сам женился в 30 лет. Для Средней Азии это невероятно поздно, и конечно за 10-12 годами холостой молодости у него стояла какая-то своя история. Таким людям, не русским, но поверившим русским, что скоро наступит новая жизнь без наций, иерархий и косных традиций, и вместо кумгана поставившим душ, с распадом СССР тоже пришлось несладко. Семья Камола по местным меркам явно успешна, но путь к этому благополучию вряд ли был прост.
И тем не менее даже в Таджикистане с его зашкаливающим гостеприимством это был единственный случай, когда меня зазвали ночевать в городе. О других ура-тюбинцах и о Старом городе с его древностями - в следующей части.
ТАДЖИКИСТАН-2016
Не требуется
въезд по загранпаспорту
Москва - Худжанд
4 ч.
Таджикский сомони (TJS)
10 TJS = 65.97 RUR
2 ч. к Москве
Ура-Тюбе – старое название города Истаравшан. Находится в предгорьях Туркестанского хребта. Климат: сухой, умеренный, резко континентальный. Средняя температура летом составляет +26 градусов, зимой - –5 градусов.
Транспорт
Транспортная система города представлена автобусами, маршрутными такси, такси.
Достопримечательности
Можно посетить этнографический музей, где находятся десятки интересных экспонатов. Популярны также выездные экскурсии за пределы города.
Развлечения
Помимо экскурсий можно разнообразить свой досуг посещением театров, кинотеатров, картинных галерей, музеев, клубов, ресторанов.
Отели
Гостиницы Истаравшана (Ура-Тюбе) классифицируются по стандартной системе «звезд». Существуют номера категории «люкс» и «полулюкс», а также недорогие варианты размещения в гостиницах по типу хостелов.
Рестораны
В ресторанах города можно заказать плов, голубцы, слоеные пирожки с начинками, суп из конины, пельмени, манты, восточные сладости. Из напитков популярностью пользуются фруктовые отвары, вина, черный и зеленый чаи.
Магазины
Местные магазины торгуют специями, чаем, одеждой в национальном стиле, посудой, сувенирами, украшениями и другими товарами. Также здесь стоит присмотреть антиквариат и произведения искусства (например, картины).
Истаравшан – один из древнейших городов Согдийской области Таджикистана, расположен в северной части страны, в предгорьях Туркестанского хребта, в 78 километрах от города Худжанд, на высоте 1000 метров над уровнем моря.
До 10 ноября 2000 года город Истаравшан был известен с названием Ура-Тюбе (Ура-теппа) и его население составляло 80 тысяч человека.
Благодаря географическому местонахождению города Истаравшана, здесь всегда господствует благоприятное мягкое климатическое условие. Лето – жаркое и сухое, а зима – многоснежная.
Ура-Тюбе является самым знаменитым городом, благодаря своим многовековым архитектурно-культурным историческим памятникам, которые сумели дожить до наших дней. А также Ура-Тюбе считался центром торговли и ремесел в Центральной Азии. Уратюбинцы из давних пор славились своими высокими мастерскими искусствами ремесленничества. Они изготавливали ножи, украшенные резьбой, активно действовали мастерские по производству тканей с художественной вышивкой, глиняных посуд и национальной обуви. В 2002 году в Истаравшане торжественно отмечался 2500-летний юбилей города.
Современный город – Истаравшан (бывшее Ура-тюбе) сегодня стал важным центром оптовой торговли по всей Республике. В городе функционируют гостиницы, рестораны, лечебно-оздоровительные центры, медресе и много других учреждений.
История города Истаравшан коснется далекому прошлому, он был основан в 6 веке до нашей эры Киром — персидским царем из династии Ахеменидов. Он приказал построить поселение на месте нынешнего Истаравшана, укрепить тремя рядами стен и крепостью. Царь царей Кир (529-559 годы до н.э.) сочетая своим именем, назвал новый город Кирополем (Курушкада). В городе создавались условия для развития ремесленничества и экономической торговли. Но к сожалению к 4-ому веку до нашей эры, Александр Македонский завоевал Среднюю Азию и превратил вес город в развалину.
Достопримечательные места Истаравшана довольно много, особенно стоит отметить такие достопримечательности как городище Мугтеппа, крепость Ках-каха, поселения Бунджикат, форт Чильхуджра, Чилдухтарон, медресе Кок-Гумбаз, мавзолей Боботаго, мавзолей Худоёра Балъами, мавзолей и мечеть Хазрати Шох, мавзолей Аджинахона, Ансамбль Сари Мазор, Чор-Гумбаз Мечеть Хавзи Сангин, Мечеть Савристон, и другие. Многие из них считаются священными местами паломничества, которые связаны с именем известных людей.
ДОКУМЕНТЫ ПО ИСТОРИИ УРА-ТЮБЕПРЕДИСЛОВИЕ
Обширные собрания таджикских средневековых документов, хранящихся в Гос. Публичной библиотеке им. Фирдоуси в г. Душанбе, а также в Отделе востоковедения и в Институте истории им. А. Дониша Академии наук Таджикской ССР 1 , до сих пор не изучались и не издавались. Между тем эти документы представляют большую ценность как подлинные исторические источники, освещающие именно те стороны социально-экономической жизни народов Средней Азии, которые пока еще остаются не изученными.
Учитывая первостепенную важность научной публикации этих документов, мы начинаем с издания коллекции, приобретенной нами в 1954 г. в г. Ура-Тюбе у одного из потомков ишанов, занимавших видное положение в феодальном Ура-Тюбинском владении.
В настоящий сборник вошли 47 из этих документов, относящихся к периоду с начала XVII в. до 1866 г., т. е. до присоединения г. Ура-Тюбе к России. В их числе имеются хукм-наме (ханские указы), инайет-наме (жалованные грамоты), письма бухарских ханов на имя удельных правителей, один документ о махре (калыме) и заключении брака, ярлыки о назначении на административные должности и на должность мударриса (преподавателя медресе) и др. Все документы касаются г. Ура-Тюбе и относящейся к нему территории. Они выданы правителями Бухары, Коканда и Ура-Тюбе. В будущем намечено опубликовать еще более 100 документов этой коллекции, представляющих собой васика (купчие) о продаже земли, воды и пр.
Ура-Тюбинский вилайет занимал северную часть территории современного Таджикистана, так называемую Ура-Тюбинскую и Шахристанскую котловины и предгорья Туркестанского хребта.
Столицей Ура-Тюбинского владения был город Ура-Тюбе - один из древнейших городов Средней Азии.
С конца IX в. на протяжении многих столетий область Ура-Тюбе (древняя Усрушана) находилась большей частью в удельном владении правителей Самарканда и Бухары.
Во второй половине XVIII в. Ура-Тюбинское владение усиливается и приобретает независимость. Во главе его становятся хакимы из узбекского племени юз. В состав владения, кроме г. Ура-Тюбе, в это время входили города Пенджикент, Ходжент и Джизак, укрепленные пункты Заамин, Ям и Hay. По преданию, даже один из кварталов Ташкента платил дань ура-тюбинскому беку Кулику 2 .
Среди других бекств Ура-Тюбинское владение выделялось своим выгодным географическим положением, размерами территории, которая немногим уступала территории Кокандского ханства, и крупными городами - центрами торговли и ремесла. Во второй половине XVIII в. Ура-Тюбе не подчинялось ни Кокандскому, ни Бухарскому ханству. Его владетели не только успешно защищались от нападений своих соседей, но и совершали военные походы с целью грабежа и захвата территорий соседних ханств.
Ура-Тюбинское владение имело внешнеполитические связи как со среднеазиатскими ханствами, так и с другими государствами Востока. Правитель Ура-Тюбе Худаяр-диванбеги, вступив в сношения с правителем Афганистана Тимур-шахом (1773-1792), толкнул его на войну с Бухарой 3 . Однако надежды Худаяра-диванбеги на ослабление Бухары не оправдались, война окончилась в 1791 г. поражением Афганистана. В начале XIX в. Ура-Тюбинское владение теряет ряд территорий и становится постоянным яблоком раздора между Бухарским и Кокандским ханствами. Династическая борьба, происходившая внутри узбекского племени юз, владевшего Ура-Тюбе, облегчала захват вилайета соседними ханствами.
За период с начала XIX в. до присоединения к России в октябре 1866 г. в Ура-Тюбе сменилось 17 правителей. Из них только Мухаммад-Рахим-аталыку удалось продержаться у власти 12 лет (1816-1828). Остальные правили недолго: от двух лет до одной недели. Правители Ура-Тюбе, пытаясь утвердить свою самостоятельность, заключали союзы то с одним, то с другим ханом против своих врагов. За этот период на г. Ура-Тюбе было совершено около пятидесяти походов, сопровождавшихся грабежами и угоном населения.
Бесконечные войны и феодальные усобицы, безжалостная эксплуатация крестьян и ремесленников со стороны местных феодалов и пришлых завоевателей привели к упадку сельское хозяйство, ремесло и торговлю. Численность населения сократилась со 100 тыс. до 36,6 тыс.
В результате к середине XIX в. Ура-Тюбе был одним из самых разоренных районов Средней Азии.
По мнению проф. А. А. Семенова, земли амлак и земли хараджи - это два различных вида землевладения 4 . К. Мирзаев ставит между ними знак равенства 5 . При этом, отвергая мнение А. А. Семенова, В. В. Бартольда и некоторых других историков, он ссылается не на первоисточники, а на труды М. Ковалевского и других исследователей - не востоковедов. Приводя документы из архива кушбеги, К. Мирзаев в большинстве случаев не сообщает, к какому времени они относятся, кем выданы и т. п. Документы эти не приводятся им в текстах, и возникают большие сомнения относительно точности их перевода.
На основе имеющихся у нас материалов можно утверждать, что в Ура-Тюбинском владении существовали и земли амлак и земли хараджи. Дальнейшее тщательное изучение исторических источников даст возможность уточнить вопрос, о формах землевладения в феодальных государствах Средней Азии. Публикация земельных актов, относящихся к истории отдельных районов, поможет правильному разрешению этого вопроса.
Основная группа документов, публикуемых в данной работе, касается вопроса о феодальной собственности на землю и на воду в Ура-Тюбинском владении.
Большинство документов относится к частновладельческим землям феодалов, освобожденным от налогов в соответствии с ханскими или эмирскими указами. Этот вид милковых земель назывался милк-и хурр или милк-и халис.
В документах подтверждается право того или иного феодала на владение землей милк-и хурр, но ничего не говорится об образовании милка. Можно предположить, что земли милк-и хурр в Ура-Тюбинском вилайете существовали и ранее освещаемого периода. Документы свидетельствуют об издавна существовавшей практике владения землей на правах милк-и хурр. Так, в декабре 1867 г. 36 милковладельцев Ура-Тюбинского вилайета подали прошение на имя военного Губернатора Сыр-Дарьинской области об освобождении их от уплаты налогов. В этом прошении говорится: «мульки 6 , существующие в Ура-Тюбинском районе, получили свое право 400 лет назад, и с тех пор ни одного мулька не делалось» 7 .
После смерти милковладельца земли и воды обычно переходили к его наследникам. Последние представляли правителю Ура-Тюбинокого вилайета документы на право наследования земли (или воды) милк-и хурр. На основе этих документов правитель выдавал наследнику новый документ, подтверждающий, что земля предков является его милком. Правитель мог издать такой документ, основываясь на словах наследника, если тот был из числа сыновей или ближайших родственников почитаемого ишана.
То, что право на милк-и хурр должно было подтверждаться каждым новым правителем, ясно из ряда публикуемых документов на имя ишана Ходжа Мусы. Так документ, выданный в 1685-86 г. по повелению хана эмиром Мухаммад-Мурадтай-бием, подтверждает право ишана Ходжа Мусы на владение землей в селении Джавкандак (док. № 13). В конце XVII в. тот же ишан получает от другого правителя - Мухаммад-Аллаберди-бия - аналогичный документ, подтверждающий его право на владение имеющимися у него землей и водой в том же селении (док. № 15).
Из остальных документов видно, что такой порядок существовал и в XVIII и в XIX вв. Почти все правители Ура-Тюбе XIX в. выдавали документы на право владения землей и водой милк-и хурр. Это и понятно. Каждый новый правитель хотел заручиться поддержкой влиятельных представителей духовенства и феодалов - основных владельцев милков.
С другой стороны, очевидно, само по себе право собственности на земли и воды милк-и хурр было не абсолютным. Оно зависело от воли правителя, который мог признать или не признать это право за тем или иным лицом.
Некоторые феодалы приобретали милк-и хурр путем покупки. При этом все права прежнего милковладельца переходили к новому, но должны были подтверждаться государем. Так, в документе, выданном бухарским ханом Абдул-азизом в 1672-73 г., все должностные лица и земледельцы Ура-Тюбинского вилайета извещаются о том, что некий Мир Абдулла купил за 500 тенаг участок милковой земли, равный (по площади) шести манам (высеваемых) семян 8 , в местности Мулло Хамза упомянутой области у муллы Ходжа-калана по законному акту. Мир Абдулла, говорится дальше, испросил ханский указ о праве владения этими милковыми землями, на что последовало ханское повеление - признать упомянутую землю собственностью Мир Абдуллы и разрешить ему пользоваться всеми правами милка (док. № 9).
Публикуемые в настоящем сборнике документы дают некоторое представление о крупном феодальном землевладении на территории Ура-Тюбинского вилайета. К числу крупных милковладельцев следует отнести Ходжа Мир Абдуллу, Ходжа Мусу, Ходжа Мухаммад-Салиха, Турахан-ходжу и других, которые владели орошаемыми и неорошаемыми землями, пастбищами, садами и водой в кишлаках Джавкандак, Номингон, Суфи-Ориф, Дах-Манора, Аргу и прочих. Ходжам и ишанам принадлежали не только отдельные участки земли - за ними утверждались целые селения, где ишан-феодал был полновластным хозяином. Так, например, в начале XVIII в. вышеупомянутый ишан Ходжа Муса получает от правителя Акбута-бия селение Номингон, жители которого, согласно указу, должны были вносить причитающиеся с них налоги и подати не государству, а Ходжа Мусе. Кроме того, последний получает административную и судебную власть над жителями селения. В документе говорится, что, «если случится какой-либо проступок со стороны жителей селения, мы оставляем [это] на усмотрение ишана» (док. № 17).
О роли ишанов в управлении Ура-Тюбе свидетельствует также письмо, в котором бухарский хан Убайдулла (1702-1711) извещает ишана Ходжа Мусу о решении назначить кушбеги Акбуту правителем Ура-Тюбе, Ходжента и Чахорса-да и просит Ходжа Мусу сообщать ему о всех событиях, требующих каких-либо ханских распоряжений относительно этого вилайета (док. № 18).
Согласно другому документу, датированному маем 1782 г., некий ишан Ибадулла-ходжа совершает бракосочетание с Малика-бану Аим, дочерью Хатам-бия. При этом жених дает невесте в качестве махра 9 земли и имущество стоимостью 30000 тенег (док. № 24). Из документа ясно, что это лишь часть имущества ишана Ибадулла-ходжи и даже не весь махр, а та его треть, которая являлась условием бракосочетания. По этой части можно представить себе размеры всего имущества. В числе махра упоминается крепость Ак-Су.
В другом документе, датированном 1682-83 т., сообщается о передаче в Собственность ишану Ходжа Мусе селения Джавкандак (док. № 12). Все это еще раз подтверждает, что феодалы в Ура-Тюбе владели целыми селениями.
Земли феодалов милк-и хурр обрабатывались крестьянами - чайрикарами или каранда на условиях издольщины. В письме тридцати шести милковладельцев (см. выше, стр. 6) говорится, что «земли и вода под именем милк-и хурр, которые куплены за большие деньги, отдавались под хлебопашество желающим жителям с условием платить хозяину земли 1/4 часть урожая» 10 .
Из документа, датированного 1253/1837-38 г., мы узнаем, что в местности Дах-Манора 21 чайрикар ишана накиба освобождаются от всех ханских податей (таклиф) (док. № 40) 11 .
Зависимость крестьян от феодалов подтверждается документом, датированным 1839-40 г. В нем хан извещает парваначи Гадай-бая, что его пять семейств и еще шесть киргизских семейств пожалованы некоему Турахан-накибу (док. № 41) 12 .
Из документа, датированного 1682-83 г., явствует, что селение Джавкандак в Ура-Тюбинском владении по неизвестной причине превратилось в груды земли и жители его разбежались. Однако правитель приказывает жителям, вернувшимся в селение, несмотря на бедствие, внести положенное количество зерна мулазимам ишана Ходжа Мусы (док. № 12).
В условиях Ура-Тюбинского вилайета, где нет больших рек, вода имела особо важное значение. Она была необходима для орошения в первую очередь виноградников, которые играли значительную роль в экономике вилайета. Каждая мера 13 или полмеры воды по цене равнялась нескольким танабам 14 плодородной земли. Не случайно, что большинство публикуемых документов касается права на владение водой. Однако везде речь идет лишь о подтверждении прежних прав милковладельцев на пользование водой и об освобождении их от налогов. Возможно, что в XVII-XIX вв. вода уже не жаловалась в милк отдельным лицам.
После смерти милковладельца право пользования водой переходило к его наследнику. Новый указ объявлял арендаторам, кому им следует вносить налоги. Наследники должны были представить правителю указы прежних ханов или же первичный указ о пожаловании воды. Так, в документе, выданном Ялангтуш-бий-аталыком в 1642 г., говорится, что 3 1/2 меры воды, до того времени принадлежавшие мулле Ходжа-арбабу, теперь принадлежат его сыну, Ходжа Бабе, и последний, в подтверждение своих прав, имеет на руках указ Шейбанида Абдулла-хана (1583-1598), и во исполнение повеления последнего эту воду было приказано считать записанной за Ходжа Бабой (док. № 2).
Воду, как и земли, крестьяне получали от ее владельцев на условиях аренды. За пользование милковой водой взималась плата (налоги) натурой или деньгами. В документах не сообщается никаких сведений о количестве вносимой крестьянами платы. Мы узнаем только названия налогов - галлат, харадж, малуджахат, аваризат, ихраджат и т. д.
Несколько документов посвящено взаимоотношениям ханов Бухары с удельными правителями.
Из письма бухарского хана Субханкули от 1693-94 г. на имя Рахим-бия, правителя Ура-Тюбе и Ходжента, видно, что Фазил-бий 15 , Оз-Тимур-бий 16 и Тагма-бий 17 враждовали с Субханкули-ханом. При этом они пытались заручиться поддержкой правителей Хивы и Кувы (док. № 14). В письме Субханкули-хана сообщается, что отец Фазил-бия - Хошика-бий-аталык верно служил бухарским ханам, а Фазил-бий, в противоположность отцу, начал вести борьбу против Бухары. Из этого же письма ясно видна роль джуйбарских шейхов в междоусобных войнах, происходивших между правителями отдельных областей Средней Азии.
Вторая группа публикуемых в настоящем сборнике документов представляет ярлыки о назначении правителей области, кази, мударрисов и т. п.
По имеющимся ярлыкам можно восстановить территорию Ура-Тюбинского владения, а также феодальную иерархию, существовавшую там в период позднего средневековья.
Из ярлыка, выданного Убайдулла-ханом, видно, что в состав Ура-Тюбинского владения в начале XVIII в. входили города Ура-Тюбе, Ходжент и Чахорсада (между Ходжентом и Канибадамом) (док. № 18).
У нас нет документов о назначении хакимов во второй половине XVIII и в первой половине XIX в. По-видимому, к этому времени должность ура-тюбинского хакима стала наследственной.
После хакима старшим чином в вилайете, судя по ярлыкам, считался ходжа-калан (великий ходжа), который в XIX в. назначался кокандским ханом или бухарским эмиром из лиц сейидского происхождения.
В ярлыке кокандского хана Мухаммад-Али (1822-1842) от 1248/1832-33 г. на должность хеджа-калана был назначен ишан Мухаммад-Салих-ходжа (док. № 38). В ярлыке говорится, что эта должность считается высшей и что все должностные лица и придворные, от мала до велика, должны почитать и уважать лицо, удостоенное должности ходжа-калана 18 .
Великий ходжа в Ура-Тюбе, по-видимому, выполнял обязанности, соответствующие обязанностям кушбеги (первого министра) в Бухаре.
Существовала также должность мир-и асада. Ярлыком кокандского хана Омара (1809-1822) от 1817 г. на эту должность был назначен Турахан-ходжа (док. № 32). Очевидно, на эту должность, как и на должность ходжа-калана, назначались лица сейидского происхождения. Мир-и асад выполнял, по-видимому, такие же обязанности, как и мухтасиб 19 в Бухаре.
Из текста ярлыков мы узнаем о существовании в Ура-Тюбе должности накиба 20 . Указом кокандского хана Мухаммад-Али от 1832 г. на должность накиба Ура-Тюбинского владения был назначен Турахан мир-и асад (док. № 39). В приказе говорится, что это высшая должность и ее должны почитать и уважать все прочие должностные лица. В числе последних не упоминаются придворные. Поэтому можно предполагать, что, хотя должность накиба называется в приказе высшей, она стояла ниже должности ходжа-калана, но, очевидно, была выше должности мир-и асада, ибо Турахан, ранее занимавший должность мир-и асада, получал теперь в зиде повышения должность накиба. В приказе не говорится о смещении Турахана с должности мир-и асада. По-видимому, обязанности мир-и асада и накиба могли выполняться одним человеком одновременно. Такое совмещение двух должностей в одном лице мы наблюдаем и в отношении других должностей. Так, в начале 60-х годов XIX в., накануне присоединения Ура-Тюбе к России, должности аксакала города и сборщика податей совмещались в одном лице, которое называлось амином 21 . Кроме того, следует иметь в виду, что в Ура-Тюбе, судя по документам, понятия «чин» и «должность» не различались. Очевидно, здесь обладание чином было связано с определенной должностью.
В 1813-1814 гг. в политической жизни Ура-Тюбе наблюдается анархия; соседние ханы непрерывно вмешиваются в дела Ура-Тюбе, произвол назначаемых ими правителей достигает предела. Кокандский хан Омар, подозревая измену со стороны какима Ура-Тюбе Махмуд-хана, сместил его и отправил в Коканд, назначив вместо него своего дядю Сейид-кул-бия-дадху, но через неделю передал г. Ура-Тюбе Касим-беку, а еще через месяц - Раджабу-диванбеги 22 . Может быть, в связи с этим в ханских канцеляриях заранее заготовляли ярлыки о назначения тех или иных лиц на соответствующие посты, оставляя в строках пробелы для собственных имен получателей ярлыков. Например, в ярлыке Омар-хана кокандского от 1814 г. о назначении на должность садра области Ура-Тюбе имя лица не вписано, оставлен пробел (док. № 31). В ярлыке того же хана от 18 апреля 1817 г. о назначении Турахан-ходжи на должность мир-и асада имя получателя ярлыка вписано другими чернилами и тростником другой очинки. Оставленное место оказалось недостаточным для длинного имени получателя ярлыка, поэтому часть его имени вынесена над строкой (док. № 32).
В. Л. Вяткин сообщает о случае, когда чиракчинский кази бросил должность, явился к эмиру Хайдару и не хотел возвращаться обратно. Тогда эмир велел написать ярлык о назначении нового кази и, приложив печать, послал ярлык правителю Карши, приказав вписать имя такого-то, а если он не согласится, то другого 23 .
Могла быть и другая причина оставления пробелов в ярлыках: ярлыки составлялись перед походами на г. Ура-Тюбе с тем, чтобы после завоевания города вписать имя того лица, которое, получив высокую должность, могло покорно служить новому хану.
Из приведенных фактических материалов видно, что высшие административные должности в Ура-Тюбинском владении занимали, как правило, ишаны и ходжи, которые были крупными землевладельцами и выражали интересы господствующего класса феодалов.
В большинстве приобретенных нами документов были вырезаны печати. Документы вместе с вырезанными печатями и обрезками бумаг находились в хаотическом состоянии, но их удалось восстановить. Как нам сообщили, незадолго до Октябрьской революции между группировками духовенства г. Ура-Тюбе завязалась борьба за пост кази. Одна из групп выкрала приобретенные нами документы у другой и решила их уничтожить, с тем чтобы та не могла доказать своего права на оспариваемую должность. Считая уничтожение печатей делом греховным, они решили вырезать их и хранить отдельно. Почему документы все же не были уничтожены, остается неясным.
В настоящей работе публикуются фотокопии документов, дешифровка каждого из них и перевод на русский язык.
В легендах помещены сведения о размерах документов, характеристика бумаги и почерка, наличие печатей и основание датировки. В примечания к переводам вынесены некоторые термины и другие сведения. К сожалению, местонахождение некоторых географических пунктов (Фаъкат, Ничоникат, Хусонидак, Алавиён, Мулло Хамза и пр.) нам не удалось выяснить, ибо эти названия в настоящее время не бытуют и население их не помнит.
Для терминов, вынесенных в подстрочные примечания, сохранена таджикская орфография, в остальных случаях - общепринятая транскрипция.
Большую помощь при переводах публикуемых документов оказал покойный проф. А. А. Семенов, светлой памяти которого мы посвящаем эту работу.